Научный журнал
Успехи современного естествознания
ISSN 1681-7494
"Перечень" ВАК
ИФ РИНЦ = 0,775

ТРАНСГРАНИЧНЫЕ СЕКТОРАЛЬНО-КОЛЬЦЕВЫЕ СТРУКТУРЫ ВОСТОЧНОГО СТЫКА ГРАНИЦ РОССИИ, МОНГОЛИИ И КИТАЯ КАК МАТРИЦЫ ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ТУРИСТСКО-РЕКРЕАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Новиков А.Н. 1 Новикова М.С. 2 Козырева К.С. 1
1 ФГБОУ ВО «Забайкальский государственный университет»
2 ФГБУН «Институт природных ресурсов
В данной работе представлены результаты исследования трансграничных кольцевых физико-географических структур восточного стыка границ России, Монголии и Китая, напоминающих собой амфитеатр с центробежным увеличением высот от Улдза-Торейской равнины, на котором и расположен стык трёхграничья; и описывающуюся радиальной моделью. Составной частью данной модели являются лучевые и дуговые элементы, которые делятся тремя границами на сектора. В дополнение к радиальности, обусловленной высотой местности, наблюдается ортогональность, выраженная в преобладающей направленности с юго-запада на северо-восток протяжённости горных хребтов. Выявленная в представленной работе дополнительность двух моделей выражает физико-географическую матрицу, детерминирующую, например, не только современную транспортно-расселенческую структуризацию, но и будущую туристско-рекреационную пространственную трансграничную организацию.
граница
Забайкальский край
Китай
кольцевые структуры
Монголия
туристско-рекреационная деятельность
1. Блануца В.И. Развёртывание информационно-коммуникационной сети как географический процесс (на примере становления сетевой структуры сибирской почты) / В.И. Блануца. – М.: Инфра-М, 2016. – 246 с.
2. Гольц Г.А. Транспорт и расселение / Г.А. Гольц. – М.: Наука, 1981. – 248 с.
3. Горина К.В. Туристское позиционирование религиозных объектов Забайкальского края в информационном пространстве разных территориальных уровней / К.В. Горина, К.С. Козырева, А.Н. Новиков // Региональные исследования. – 2015. – № 1. – С. 78–87.
4. Глуховский М.З. Котуйканская кольцевая структура: возможное свидетельство масштабного импактного события на севере Сибирского кратона / М.З. Глуховский, М.И. Кузьмин // Геология и геофизика. – 2013. – Т. 54, № 1. – С. 3–26.
5. Космачёв К.П. Пионерное освоение тайги (экономико-географические проблемы) / К.П. Космачёв. – Новосибирск: Наука, 1981. – 109 с.
6. Мартынов В.Л. Пространственная самоорганизация общества: взаимосвязи и взаимодействия: дис. ... д-ра геогр. наук. – СПб., 2002. – 200 с.
7. Напрасников А.Т. Гидроголо-климатические системы: геоэкологический анализ / А.Т. Напрасников – Иркутск: Изд-во Ин-та географии СО РАН, 2003. – 143 с.
8. Новиков А.Н. Философско-географическая идеализация трансграничной организации природы, населения и хозяйства восточного стыка границ России, Монголии и Китая / А.Н. Новиков // Гуманитарный вектор. Серия: Философия. Культурология. – 2015. – № 2 (42). – С. 81–88.
9. Новиков А.Н. Приграничное положение Забайкальского края в трансграничном трёхзвенном регионе: роль в территориальной организации населения и хозяйства / А.Н. Новиков – Чита: Изд-во Забайкал. гос. ун-т., 2015. – 94 с.
10. Новикова М.С. Экономико-географические особенности освоения юго-восточных районов Забайкальского края / М.С. Новикова. – Новосибирск: Гео, 2014. – 161 с.
11. Родоман Б.Б. Территориальные ареалы и сети. Очерки теоретической географии / Б.Б. Родоман. – Смоленск: Ойкумена, 1999. – 256 с.
12. Семёнов-Тянь-Шанский В.П. О могущественном территориальном владении применительно к России / В.П. Семёнов-Тянь-Шанский // Изв. Император. Рус. геогр. о-ва. – 1915. – Т. 51. – вып. 8. – С. 425–457.
13. Смирнова М.Н. Нефтегазоносные кольцевые структуры – каналы миграции углеводородных флюидов / М.Н. Смирнова // Геология, геофизика и разработка нефтяных и газовых месторождений. – 2002. – № 5. – С. 20–26.
14. Соколова А.А. Аргунское поречье: территориальная дифференциация информационного пространства (на материале русской диалектной лексикографии и топонимики) / А.А. Соколова // Гуманитарный вектор. – 2017. – Т. 12, № 1. – С. 161–169.
15. Шарыгин М.Д. Территориальные общественные системы (региональный и локальный уровни организации и управления): избр. тр. / М.Д. Шарыгин. – Пермь: Изд-во ПГУ, 2003. – 260 с.
16. Jacob L. Territorial thinking and the legal framework in cross-border cooperation: the recent situation and fieldwork results in the western Alps / L. Jacob, A. Suchet // European Journal of Geography. – 2013. – Vol. 4, № 4. – Р. 20–32.
17. Jurczek P. Crossborder cooperation in the GermanCzech Polish border region at the turn of the century / P. Jurczek // Journal of Borderlands Studies. – 2002. – Vol. 7, Issue 2. – Р. 97–104.
18. Knippschild R. Cross-Border Spatial Planning: Understanding, Designing and Managing Cooperation Processes in the German–Polish–Czech Borderland / R. Knippschild // European Planning Studies. – 2011. – Vol. 19, Issue 4. – Р. 629–645.
19. Leibenath M. Europeanisation of Cross-border Governance A Case Study on the Cause, Form and Consequences of a Co-operation Project in the German–Polish–Czech Border Triangle / M. Leibenath // Space and Polity. – 2007. – Vol. 11, Issue 2. – Р. 151–167.

Современные потребности развития туристской деятельности на трансграничных территориях порождают необходимость разработки прогноза и стратегии её развития, как скоординированного процесса по обеим сторонам от границы, а в случае с международным трансграничным трёхзвенным регионом (МТТР) – между тремя сторонами от точки стыка трёхграничья. Прийти к согласованности между двумя сторонами бывает очень сложно, а между тремя сторонами поиск согласия ещё больше усложняется. Проведённые А.Н. Новиковым [8; 9] исследования взаимной организации природных и транспортно-расселенческих структур МТТР восточного стыка границ России, Монголии и Китая показали, что физико-географические структуры (рельеф, природные зоны) наряду с государственной границей и стыком трёхграничья образуют географическую матрицу, которая предопределяет территориализацию общественной жизни.

В зарубежной науке МТТР рассматривают: Маркус Лейбинз (M. Leibenath) [19], анализируя причины, формы и последствия сотрудничества приграничных территорий стыка границ Германии, Польши и Чехии, отмечает, что имея сложную историю, они характеризуются экономическими диспропорциями, отсутствием общих идентичностей; Роберт Книппшилд (R. Knippschild) [18], отмечая, что физические барьеры для интеграции были сняты с вступлением в силу в 2007 г. Шенгенского соглашения; Питер Джурзек (Peter Jurczek) [17], анализируя правовые, институциональные и ментальные барьеры, которые препятствуют трёхсторонней интеграции; А. Джакоб и А. Суше (L. Jacob, A. Suchet) [16], рассматривая трансграничный регион Эспас Монблан (Espace Mont-Blanc) на стыке границ Италии, Франции и Швейцарии, поднимают проблему определения внешнего периметра (внешних границ), ставят вопрос охраны природы как первопричину трёхсторонней трансграничной интеграции, за которой последуют вопросы координации сельскохозяйственного природопользования и экологического туризма.

В представленной работе авторы ставят целью, опираясь на опыт изучения закономерностей пространственного размещения природы, населения и хозяйства МТТР восточного стыка границ России, Монголии и Китая, сделать прогноз возможной и целесообразной территориализации туристской деятельности.

Проблема организации трансграничной туристской деятельности приграничья трёх стран выражается в асимметрии уровней развития инфраструктуры, асинхронности темпов реализации социально-экономических проектов в сфере туризма, разности технических, правовых и ментальных норм и стандартов организации обслуживания туристов, что затрудняет создание единой стратегии трансграничной (территориальной) организации туристской деятельности у стыка границ трёх стран.

Забайкальский край в рамках трансграничного трёхзвенного региона должен включиться в реализацию программы создания экономического коридора Китай – Монголия – Россия, подписанной летом 2016 г. в Ташкенте. Научное сообщество должно обеспечить реализацию этой программы релевантной географической информацией в виде теоретических моделей, концепций и сценариев развития.

Данные о методологии и методике исследования (Methods)

Кольцевая пространственная организация объектов широко распространена как в макромире (орбиты планет вокруг звёзд), так и микромире (орбиты электронов вокруг ядра). В реальности мезомира кольцевая организация географических объектов тоже имеет место. Среди исследований посвящённых изучению кольцевых территориальных структур в геологии и геофизике, отметим работы М.З. Глуховского, М.И. Кузьмина [4], М.Н. Смирновой [13]. В политической географии кольцевая организация территориального могущества проанализирована В.П. Семёновым-Тянь-Шанским [12]. В географии природопользования концепцию кольцевых структур с центральной активной зоной сформулировал В.Л. Мартынов [6], а в географии населения и хозяйства кольцевой организацией занимается М.Д. Шарыгин [15]. Все отмеченные исследования объединяет только кольцевая территориальная организация исследуемых объектов; внутреннее строение, происхождение и функциональность объектов разная.

Результаты исследования и их обсуждение

МТТР восточного стыка границ России, Монголии и Китая в орографическом плане напоминает амфитеатр, где в центре располагается Улдза-Торейская равнина, окруженная горами с центробежным увеличением абсолютных высот. Именно на этой равнине располагается восточный стык государсвенных границ России, Монголии и Китая.

А.Т. Напрасников, сделавший гидролого-климатическое обоснование Забайкальской природной территории как геоэкологического ядра Евразии с характерной для него орографо-климатической изоляцией, писал: «Забайкалье представляет собой огромное мегапонижение, окружённое горами: на западе – Хамар-Дабанским и Баргузинскими хребтами; на севере – Северо-Байкальским и Становыми нагорьями; на востоке – Олёкминским Становиком и Большим Хинганом; на юге (в Монголии и Китае) – хребтами Монгольских Альп, Хингана, Хэнтэя и Иньшина» [7, с. 107]. Описанную географическую систему можно сравнить с амфитеатром. Структура амфитеатра – это радиальная модель. Кроме радиальной модели, территориальные структуры описываются ортогональной моделью. Ортогональность обусловлена преимущественной ориентацией хребтов с юго-запада на северо-восток. Такая ориентация наблюдается на западе у озера Байкал, а на востоке – у тихоокеанского побережья в Приморском крае. Две модели дополняют друг друга. Например, в ортогональной модели имеются чёткие черты концентричности. Стороны квадратов, образующиеся в результате пересечения решётчатых структур (горных хребтов и дорог, рек и дорог, дорог проходящих по котловине параллельно хребтам и пересекающих их), превращаются в концентрические круги. Действительно, в реальности дороги в межгорных котловинах проходят параллельно рекам, а те имеют дуговидные формы, впрочем, как и горные хребты, многие из которых тоже имеют черты дуговидности [8].

Как можно заметить при наложении одной модели на другую (рис. 1), квадраты трансформируются во вписанные друг в друга круги, расходящиеся концентрично от стыка трёх границ. В реальности это отклонение конфигурации хребтов и рек от линейной к дуговидной относительно стыка. В пределах Забайкальского края наблюдается стыкоцентричная дифференциация плотности транспортно-расселенческих структур (рис. 2), расчитанной авторами по методике Г.А. Гольца [2].

nov1.tif

Рис. 1. Соотношение идеальных моделей МТТР восточного стыка границ России, Монголии и Китая

Представленную модель, возникшую в результате совмещения ортогональной и радиальной, можно отнести к секторально-кольцевой форме дисторсии в понимании Б.Б. Родомана [11].

Секторально-кольцевая территориализация туристско-рекреационной деятельности. Секторально-кольцевая дополнительность выражает дискретно-континуальную сущность трансграничных структур МТТР. Дискретная (дуго-лучевая) организация туристско-рекреационных маршрутов в виде секторов и континуальная – в виде колец складывающихся из дуг и, таким образом, преодолевающих эту дискретность. Каждый способ имеет свою специфику. Конечно, в основе лежат сответствующие конфигурации элементов трансграничной транспортной системы.

Секторальное влияние приграничного положения.

В МТТР каждая приграничная сторона – это дуго-лучевой сектор. Взаимодействие между секторами может складываться по различным сценариям.

В зависимости от уровня развития контактных функций границы МТТР представляют собой следующие варианты: двухстороннего взаимодействия, осуществляющие трансграничное взаимодействие между двумя звеньями, когда один из трёх участков государственной границы является контактным, а два других – барьерными; трёхстороннего взаимодействия, имеющего контактную функцию на всех трёх участках государственной границы. Возможен вариант отсутствия экономической контактности границы в масштабе МТТР.

Трёхзвенные территории, имеющие неполное – двухстороннее взаимодействие, находятся на начальной стадии трансграничной интеграции. Включению в интеграционные процессы третьего звена могут препятствовать различные причины: сложные физико-географические условия прохождения линии границы (горные цепи, реки, болота, леса). Возможны причины геополитического характера: политический режим, международное игнорирование. Есть и причины экономического характера: слабое развитие приграничной инфраструктуры или полное её отсутствие, сочетающееся с низким уровнем освоенности приграничной территории.

В Забайкальском крае складывается приграничная дуго-лучевая структура туристско-рекреационных маршрутов, её основа – это соответствующая конфигурация Транссибирской железной дороги: дуга «Петровск-Забайкальский – Чита – Могоча», а луч «Забайкальск – Чита». Конечно, можно выделить сектора меньшего масштаба, где имеется дуго-лучевая организация. Например, междуречье Газимура и Аргуни, на дуго-лучевидность трасс освоения которого обратили внимание: в хозяйственном плане М.С. Новикова [10], а в информационном – А.А. Соколова [14].

Кольцевые структуры – это направления взаимопроникновения, туристические потоки устремляются по дуговидным трансграничным трассам, которые, смыкаясь на границе, могут закольцовываться. В идеале по мере удаления от стыка границ трёх государств должны сменять друг друга такие кольцевые трассы, у которых должна увеличиваться длина дуг, а региональные туристичесие потоки сменяться глобальными, которые закольцовывают мировые аттракторы. Например, вокруг восточного стыка границ России, Монголии и Китая это закольцовывание триады «Байкал – Улан-Батор (объекты связанные с Чингиcханом) – Великая китайская стена».

На региональном уровне в масштабе МТТР восточного стыка границ России, Монголии и Китая охватывает Забайкальский край, аймак Дорнод (Монголия) и Автономный район Внутреннюю Монголию (Китай). На уровне географического ядра МТТР оптимальным вариантом организации международных туристских маршрутов является их закольцованность в Далайнорской котловине, например по озерам (Зун-Торей – Борун-Торей – Хух-Нуур – Буйр-Нуур (Хулун-Буйр) – Далайнор) или сответствующим ООПТ разного ранга (Даурский биосферный заповедник, «Монгол Дауур» и «Далайнор» и др.). Кольцевые маршруты могут сочетаться с проложением линейных маршрутов лучевой структуры от стыка границ трех стран или через стык границ трех стран (например, «Далайнор» – Даурский биосферный заповедник – национальный парк «Алханай» – Ивано-Арахлейский заказник). Подобная пространственная организация – практически идеальное проявление трансграничных секторально-кольцевых структур в организации туристско-рекреационной деятельности. При удалении от ядра МТТР четкость кольцевых структур несколько снижается и ярче проявляются лучевые структуры. Закольцовывать в отдельные туристские маршруты возможна через дуговые структуры разной протяжености. В частности, аттрактами кольцевых маршрутов, образованных тремя дуговыми структурами на территории сопредельных стран, могут выступать природные и истрико-культурные объекты, связанные с именем Чингиcхана: Ворота Чингиcхана-Чаша Чингиcхана-Вал Чингисхана (Забайкальский край); Мавзолей Чингисхана, храм Чингисхана (АР Внутреняя Монголия), Бурхан-Халдун, деревня Дагал (Дорнод аймак). Дуговые структуры можно выделить на основе исторических объектов, связаных с военными действиями на реке Халхин-Гол (Музей боевой славы Халхин-Гол, Дом-музей Г.К. Жукова, собственно места боевых действий, World Anti-fascist War Hailar Memorial Park), которые связывают Дорнод аймак и Внутреннюю Монголию по линии Чойболсан – поселок Сумбэр – Хайлар.

Сочетание дуговых и лучевых структур прослеживается при организаци маршрутов религиозного туризма – одного из наиболее целесообразных в реализации туристского потенциала Забайкальского края [3]. Выделяются дуговые структуры, связанные с буддизмом (Читинский дацан – Агинский дацан – «Алханай», Ганжурский дацан (г. Хайлар) – храм Утасы – монастырь Да Чжао (г. Хух-Хото) и комплекс Их Бурхант (пос. Халхгол) – монастырь Данраг (г. Чойбалсан)), а на территории Забайкальского края – с православием (озеро Иргень, Кафедральный собор Казанской иконы Божией Матери, Успенская церковь в с. Калинино и др.). Таким образом, в пространственной организации религиозного туризма данного МТТР можно говорить о кольцевой структуре туристских маршрутов только относительно буддизма или межконфессиональных туристических маршрутов двух мировых религий; закольцованных структур православного религиозного туризма в границах МТТР нет. Теоретически в кольцевую структуру организации туристско-рекреационной деятельности укладываются и маршруты этнического (этнографического) туризма. Однако подобные трансграничные маршруты будут иметь бoльшую протяженность и удаленность от центра МТТР (русское трехречье Агунь-Тэлбур-Хаул (волость Шивэй, деревни Энхэ и Линьцзянь), Аолугуя; традиционное природопользование коренных жителей сомонов Чулуунхороот, Баян-Уул, Дашбалбар и др.; быт и традиции семейских (Урлук, Архангельское, Красный Чикой и др.), бурят (Агинский, Дульдургинский и Могойтуйский районы)), что влечет усиление линейной симметрии при удалении от стыка границ, и их кольцевая структура будет несколько более условной.

В перспективе в практике туристской деятельности интерес представляют природные аттракты мирового значения, например приуроченные к зоне тектонических разломов озера Ничатка – Леприндо – Байкал – Хубсугул – дугообразная структура, определющая соотвествующую генеральную нитку туристских маршрутов или районы палеонтологических находок динозавров на территории Забайкальского края (Падь Кулинда), провинции Ляонин в Китае и пустыня Гоби в Монголии.

nov2.tif

Рис. 2. Радиальная анаморфоза (дисторсия) Забайкальского края

Заключение

Освоение территории, которое К.П. Космачёв [5] и В.И. Блануца [1] рассматривают как последовательное развертывание сетевых структур, процесс многослойный, где каждый последующий слой разворачивается поверх предыдущего. Соответственно, предыдущие слои становятся не только базисом, но и матрицей для последующих. На данном утверждении может основываться географический прогноз. Секторально-кольцевая организация уже начинает проявляться в туристско-рекреационной структуризации восточного стыка границ России, Монголии и Китая. Этот важный момент необходимо учитывать для исключения противоестественных схем территориального планирования туристических маршрутов, а также скоординированной организации приграничных контактных звеньев.

Работа выполнена при финансовой поддержке гранта 226 ФГБОУ ВО «Забайкальский государственный университет».


Библиографическая ссылка

Новиков А.Н., Новикова М.С., Козырева К.С. ТРАНСГРАНИЧНЫЕ СЕКТОРАЛЬНО-КОЛЬЦЕВЫЕ СТРУКТУРЫ ВОСТОЧНОГО СТЫКА ГРАНИЦ РОССИИ, МОНГОЛИИ И КИТАЯ КАК МАТРИЦЫ ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ ТУРИСТСКО-РЕКРЕАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ // Успехи современного естествознания. – 2017. – № 8. – С. 100-105;
URL: https://natural-sciences.ru/ru/article/view?id=36528 (дата обращения: 29.03.2024).

Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»
(Высокий импакт-фактор РИНЦ, тематика журналов охватывает все научные направления)

«Фундаментальные исследования» список ВАК ИФ РИНЦ = 1,674